Ловец твоей души.
               
                                            Когда б не солнечным был глаз,
                                            Не мог бы солнце он увидеть.
                                                                   Гете.
   Пролог.
  На первых строках своего повествования сообщаю тебе, мой дорогой читатель, что жизнь моя протекает ладно и гладко, чего и тебе желаю. Что? Погромче пожалуйста, не слышно ни черта. Хреново тебе живется?! Ай-яй-яй, ой-ей-ей (я качаю головой). А что так? А?...  Ага, слышу, слышу, не кричи: скучно и бездарно проводишь отпущенное судьбою тебе время в тягостном и постылом труде за кусок хлеба; тупо зыришь дебилятор, щелкая программы непрерывно; ищешь утешение в вине и в водке, а также в садомазо сексе; бежишь от своих мыслей как черт от ладана. Понятно. Я сам таким был семь месяцев назад. А не слабо тебе, читатель мой радушный, погрузиться в тот славный и где-то стремный уикенд, когда случились некие событья, перевернувшие меня с головы до ног?! И  не продав свою душу Вельзельвулу, я приобрел невиданные свойства. Чему я весьма рад и щедро поделюсь с тобой узором тех событий.

  Глава первая – траблы на работе.
  На Пасху вновь с работы меня поперли. Причина и банальна, и стабильна -  из-за паршивого моего характера, а также недалекого ума. Но случай тоже имел место быть.
  Работал  я менеджером по поставкам в конторе «ПромТех». Убогая конторка, ничего не скажешь. Только и думает здешнее руководство, как семь шкур содрать с клиента, поставив ему какую-либо  хрень, или того похуже. А для этой цели с менеджеров сгоняют семь потов. Платят, причем, заразы эти нам голые копейки. Ну, сволочи все эти бизнесмены, что с них возьмешь!
Надыбал я серьезного клиента – он обитался от Москвы неподалеку на берегу реки Волги-матушки в городе Рыбинске.  »Сатурн» - вот имечко его. Угрохал я полгодика, не меньше, чтобы проникнуть в святая святых – отдел закупок. Начальника его Сигизмунда Иосифича обрабытывал в ресторанах и  саунах, параллельно осыпая шустрого живчика нехилыми подарками. И вот контракт на девяноста семь миллионов рябчиков подписан. У меня аж в зобу дыханье сперло – в глазах вращались беспрерывно числа от джекпота, что я сорвал законно – десять процентов от прибыли мои! Наивный я до жути, бестолковый.
  В пятницу пошли в перерыв обеденный с Алексеем Пушко – он старожил и фигарит пятый год уже в конторе нашей – перекусить в кафешку «Сим-Сим откройся». Там делают отменные шашлыки.   
  Сделав заказ и попивая соки, я радостью своей поделился с товарищем по работе:
  - Пробил я договор с «моторами». Теперь не оплошать бы нам с поставками, уж больно там заковыристая спецификация деталей. И все привезти надо до первого июля.
  Здесь надо вам сказать, что я отработал на фирме семь месяцев. И боковым зрением приметил, что текучка кадров в нашем отделе просто катастрофическая -  страшная, до жути. Решил спросить:
  - Леш. А что так народ у нас не держится в отделе? Ведь многие ребята просто чистое золото. У нас Игорь Абрамович (учредитель и гендиректор) тупой по жизни, или здесь корысть?
Алексей, отставив в сторону стакан с томатным соком, мне молвил тихо, глаза в сторонку отведя:
  - Чудак ты Емеля, право слово. Разуй глаза и пошевели мозгами – костяк отдела сплочен навеки прочно. А улетают в сторону зеленые юнцы. Вот и тебе сегодня сообщат, что ты уволен. А твой заказ начальник отдаст мне. Такова система. Башкой своей ее не прошибешь, как ни пытайся. А гендиректор Игорь наш убогий от рожденья. Все организовал здесь папочка его – бывший замминистра по машиностроению.
  Пока ели шашлыки, я закипал, как чайник, от лютой несправедливости. Металась в голове одна лишь мысль:
  - Кинули, меня кинули, лошару.
Сжевав второпях половину шампура, я бросил Лешу и побежал в контору. Взлетел орлом на третий этаж.
Секретарши Люси не было на месте, слава Богу, и, ворвавшись в огромный кабинет без стука, я закричал:
  - Ну, где приказ об увольнении моем, козел вонючий?!
Игорь Абрамович аж подпрыгнул в своем кресле. Очки в золотой оправе сползли на нос, а сам он встал грозовою темной тучей:
  - Вы что, с ума сошли, Емельян Степанович, в натуре?! Кто разрешил вам без стука, а главное, без вызова и разрешенья, ко мне, главному начальнику врываться и обзываться?! Потрудитесь выйти вон, хам и наглец!
Но я, закусив удила, решил добиться горькой правды:
  - Приказ уже готов? А прибыль хапните себе и с лизоблюдами поделите, наверно?
Гендиректор поостыв, коварно улыбнулся:
  - Приказа не было пока, но скоро будет. Какая муха вас укусила, господин Разин? Я думал, что мы сработаемся – добавил он печально.
Я необдуманно добавил маслице в огонь:
  - Мне все поведал старший менеджер Пушко. И я просек вашу гнусную систему. Тем более, что она не ваша, а папеньки родимого – закончив тираду злобною ухмылкой.
Игорь Абрамович нажал кнопку интеркома:
  - Люся. Пригласите Алексея Захаровича немедля.
Через минуту, аккуратно постучавшись, в кабинет прополз господин Пушко. Подобострастно глядя на начальника, он спросил:
  - Вызывали, Игорь Абрамович?
  - Садитесь все, как вам удобно, и обсудим все спокойно – приказал начальник – и все сели: гендиректор в свое кресло, мы за противоположные стороны Т-образного стола. Минуту все молчали – я пристально изучал лицо Иуды: просек коварный замысел Пушко. Наконец я решился:
  - Вот он – презрительно указав указательным перстом на гниду – в кафе мне рассказал про вашу потогонную систему. А вас, Игорь Абрамович, господин Пушко называл убогим. Поведал мне секреты вашей семейной жизни – вы папенькин сынок, не боле.
Удивление на лице старшего менеджера было неподдельным – вот где скрывается его истинный талант, талант иезуитского актера:
  - Помилуйте, но чтобы я об уважаемом начальнике такое говорил?! Да режьте меня на куски, но кривду или пакость ни за что ни скажу. Вы меня хорошо знаете, Игорь Абрамович. Работаю уж пятый год без нареканий.
Они оба дружно поглядели на меня – тут я смутился: мое лишь слово зеленого юнца супротив слов зубра были.
Но я придумал аргумент:
  - Простите меня, но я не сумасшедший, чтобы во вред действовать себе. Зачем мне такой устраивать спектакль, если на кону стоит премия размером в миллион?
Но гендиректор, злобно усмехнувшись, вынес свой вердикт:
  - Вот именно, что на кону стоят большие деньги. И с вашим невыдержанным характером мы можем потерять серьезного клиента. У старшего менеджера Алексея Захаровича до сих пор не было ни одного прокола.
Пусть он в дальнейшем ведет проект по Рыбинску, а вам, уважаемый господин Разин, – тут он с ехидцей улыбнулся – я выпишу двойной оклад и до свиданья  - нам психи не нужны.
Увидев мое возмущенье и обиду, он торопливо добавил:
  - Решение окончательное и обсужденье не подлежит.
В кассу я позвоню – получите деньги все сегодня. Идите, собирайте вещи. Все материалы по «Сатурну» передайте секретарше Люсе. Свободны! – жестко он мне добавил. И повернувшись к  змее подколодной, начал с ним обстоятельный разговор о моем клиенте.
Я медленно встал, сгорбился тяжко,  побрел и вышел.
Первым желанием моим было спалить контору ко всем чертям собачьим; вторым желаньем было замочить гнусного пидора, подставившего меня по полной программе. Но храбрый я обычно лишь на словах.
На самом деле я собрал вещички – одно названье, легче подпоясаться - сходил в кассу и получил денежку, бросил Люсе на стол бумаги россыпью и, не прощаясь, выскочил из преисподней на божий свет.
На дворе стояла чудная весенняя погода: солнышко брызгало свои золотистые лучики, одаривая ими всех и каждого безмерно; на синем небе проплывало белое облачко, похожее на кота в сапогах; на березках и тополях набухали почки и кое-где даже проклюнулись листочки; люди шагали по улицам бодро с улыбками на лицах, где светилась туманная надежда.
Лишь у меня на душе скребли кошки, и мрачным хмурым взглядом пронзал я окружающее пространство. Но будучи холериком по натуре, я через минут десять полностью оттаял. Шагал я уже посвистывая по Звенигородке – увидев ларек, остановился и купил «Red bull». Три банки сразу.
Одна лишь мысль омрачала легкой грустью мое чело:
мы жили с женой Надей и двумя детишками, дочкой Ирой девяти лет и сыном Борисом семи лет, в однокомнатной малогабаритной квартирке в пятиэтажной хрущевке на пятом этаж в Коньково . И, предполагаемая премия, предназначалась на улучшение нашего убогого жилища – планировали с доплатой мы обменчик совершить на двух иль трехкомнатную квартиру. Но теперь все летело коту под хвост.
Что же делать? Решение пришло внезапно – сегодня пятница и поэтому в «Короне» ожидается крупная игра.
Я повеселел – я отлично играю в покер. Честное слово. А в карманах у меня было почти сто тысяч рублей. Огромная сумма – задавлю всех капиталом. Однажды я пришел лишь с сотней баксов, а унес с собою три с половиной штуки зелени. Серьезно. Играю я размашисто и смело, через раз блефуя – зажатым игрокам здесь ничего не светит.
  Но до похода в казино еще есть время. Схожу я в книжный, а затем в киношку.
  Раньше – в детстве и юности – я читал все без разбору. Но теперь, когда мне осенью тридцать три года стукнет, я выбираю токмо такие тексты, где автор создает свой неповторимый мир.  В их числе мой Сэлинджер любимый. Он придумал семью Глаас и в ней живет по сию пору – настоящая воплощенная сказка. Здорово придумано, отлично.
  Но не понимаю тех писак, кто пишет корысти ради, гоня тиражи и немеряные объемы пустых слов и выражений. А еще больше, я поражаюсь читателю, который искренне пытается найти в этих текстах крупицу мысли и уютный домик, а также посыл потомкам в будущее. Широк человек, надо бы сузить, как сказал наш классик. Не знаю, не уверен – в каждом человеке есть частица Бога и, если ему даден талант, то необъятная дорога к совершенству ему открыта.
  Купил неохватный том рассказов Чехова – люблю перечитывать настоящие книжки. Вот бы научится так писать – кратко и с талантом, вмещая в минимум объема максимум событий и любви.
  Дошел до Баррикадной – выбрал сеанс на 17-40. Название не важно – обычная комедия и там играют Джордж Клуни и Бред Питт: есть надежда, что фильм не совсем гавно, когда играют хорошие актеры.
Признаться, я люблю ходить по кинотеатрам и пялиться на экран, взирая на боевики, комедии и драмы.
Триллеры я просто обожаю. Меня приучил к этому делу мой друг Андрюха Акришна. Он на кино, вообще говоря, совсем помешан – он знает все. Еще у него есть несколько пунктиков особых: он дзен-буддист; имеет семь тысяч виниловых пластинок; обряд безбрачия он принял.
  А познакомились мы так.

   Дело было вечером, делать было нечего.
Но тут мой тонкий слух кое-что расслышал...
  На нашем этаже поселился маленький соседский мальчик Андрей. Похоже, что раньше он был совсем маленький, срал в штаны, ел вкусные конфеты и проводил дни свои в песочнице бездарно. Но тут вдруг как-то неожиданно повзрослел, типа пять лет стуканало парню, и родители подарили ему  день рожденья самокат. Жизнь резко переменилась, конечно, катайся себе, токмо на жопу не падай, и ушами не хлопай, чтобы игрушку не увели. Зашибись! Вот только сверхосторожные и где-то жадноватые родители самокат ему подарили, а вот гулять ни разу одного во двор не отпускали: боялись, что ушибется мальчонка где-нибудь, или хулиганы отнимут. И этот маленький  «Спиноза» удумал кататься на нем у нас на этаже....А дом у меня писательский, все квартиры на этаже выходят в один коридор, метров семьдесят. Сам я там раньше тир устраивал. Купили мне родичи пневматическую винтовку, ну я и ...гы-гы-гы, но это отдельная история, как-нибудь попозжа расскажу. Значит этот щелбан, а скучно ему бедолаге, целыми днями, утрами и вечерами, только и делал, что на своем супер-пупер самокате гонял по корридору туда-сюда....сюда-туда... Только ветер в ушах свистит, а он улыбается. Охренеть не встать, когда я в первый раз услышал, как он прокатился, думал, что в коридоре бронепоезд проехал. Раз, два, ... семь, ... сорок семь. Семь миллионов Сто двадцать восемь. М-да! Через неделю нервы мои не выдержали, и я, будучи в состоянии измененного сознания, пучком своей ментальной энергии отломал у Адрейкиного самоката колесо — реально, конечно, подкараулил, когда он писать побежал, а самокат в коридорчике бросил, тут я и не дремал с молотком. Потом стою, наблюдаю из-за чуть-чуть приоткрытой двери — он хвать самокат, разгон  и полетел наш мальчиш-плохиш кверхтармашками. Ха-ха-ха, умора страшная! Короче, навернулся он неплохо и сломал еще руль вдовавок у своей телеги, а не будет бараном бестолковым — людям отдых давать надо.
И вот оно, счастье привалило! Красота, тишина, благодать -  слышно, как сосед за стеной пердит, ляпота. Раньше я этого как-то не ценил. Неделя, другая проходит - жизнь налаживалась потихоньку.
Субботнее утро, вижу седьмой сон ,самый зашибательский, цветной, и вдруг! Бхххххх...Бхххххх...Бххххххххх... Блин, что за хрень?! С трудом фтыкая себя в действительность, осознаю, что где-то ЭТО я уже слышал. Неужели   «Кулибин» самокат починил?! С трудом натянув штаны, выхожу нервно в коридор.
  А Андрюшенька у нас большой любитель лапшу на уши навесить. Хлебом его не корми, дай потрындеть.Только знакомого кого-нибудь увидит, то сразу подлетает и начинает грузить своими детскими проблемами: кому он пендаля с садике дал; кто ему в ответку навалял; но в основном, конечно, он всех в садике мудохал (сам врет,  а глазом не моргнет, скотинка эдакая). А сам до того наивный, что гы-гы.
- Ждраштвуйте — кричит мне это чучело гороховое, такой радостный, что ждал он меня, как будто как спасителя.
Смотрю — ни хрена себе, сказал я себе -  а у него на ногах ролики. Ролики!!! Блин, вот это подстава.
- Класс — говорю - где взял?
- Мама с папой подарили. Вместо самоката - его не восстановишь.
- А кататься умеешь на роликах?
- Умею! - и лыбится на всю ивановскую.
- Ну — протянул я недоверчиво ( сам думаю, ладно)  - покажи мастерство свое, не стесняйся Андрюша.
И добавил мысленно - без бородый и тупой, вот петух какой!
Маленький гандон с невозмутимым видом пару раз проезжает мимо меня. И поглядывает чуть ли не сверху вниз — видал какой я герой, чтоб тебя через коромысло!
- Ээ-э, так не интересно будет. А быстрее можешь?
- Могу! - И начинает кататься по коридору аж синий.
- Ну, блин, Шумахер — презрительно гундошу -  да я тебя и пешком сейчас обгоню!
Блин, в жопе огород, в общем, убил я целых полтора часа, разводя мелкого на то, чтобы он как следует разогнался и, не справившись с управлением,  в стену долбанулся со всей дури . Не получилось — скорость у него не та, видите ли.
В голове потихоньку созрел злодейский план.
- Ладно, я вот тут вчера по телеку видел, что все настоящие роллеры по лестницам, как два пальца обоссать, летают, а тебе  слабо?
Сидел я теперь дома, на звонки соседей не открывал...Зато тихо и спокойно все было в округе...
Но думал я, а интересно, что они сынишке своему Андрюшеньке в следующий раз подарят...
А подарили ему настоящий кожаный мячик и разрешили выходить во двор – там мы с Андрюшей навеки и скорешились.

..............

Глава последняя.

   Ветер срывает с меня серую шапку-ушанку с красной звездой. Мороз продирает мое тело насквозь. Я стою ледяною сосулькой на Джомолунгме – на самой ее вершине. В левой руке, одетой в ярко-желтую крагу я держу колбу с фиолетовым порошком; в правой руке, одетой в красную варежку, алюминиевая литровая фляга с чистейшим девяноста шести процентным спиртом. Если я волью жидкость в порошок, то образуется DEH и останется токмо рассеять его в атмосфере. Если я выпью препарат – да хрен ведь все влезет, уж больно много получится продукта -, то погибну в гордом одиночестве и никто не узнает о моем героическом поступке. Я могу броситься в пропасть, но куда мне надежно спрятать колбу, в которой ценнейший и единственный на свете порошок? Ее нельзя доверить никому. И из колбы не должен улетучиться этот гребанный порошок – достаточно одной его щепотки и всем кирдык, если прореагирует она, щепотка эта,  хоть с каплей спирта. Голова трещит и мой мозг ищет другие варианты. Но времени уже не остается – ко мне приближаются враги: они ползут по склонам горы, спускаются  на парашютах и летят на дельтапланах. За унты белые схватился первый враг…